ЛазерЛеди

ЦЕНТР ЛАЗЕРНОЙ ЭПИЛЯЦИИ

0
Ваша корзина пуста
Товаров в корзине 0 на сумму 0 грн. Перейти в корзину Оформить заказ

ГИАЛУРОНОВАЯ КИСЛОТА и ИНЪЕКЦИОННЫЙ КОЛЛАГЕН - ОБЪЕМНОЕ МОДЕЛИРОВАНИЕ ЛИЦА


Новое направление в эстетической медицине, позволяющее решить одновременно ряд проблем, связанных со старением.

ПРОЦЕСС СТАРЕНИЯ ЛИЦА предполагает, кроме истончения и обезвоживания кожи, еще и снижение тонуса мимических мышц, неэластичность связок, уменьшение толщины подкожной жировой клетчатки, остеопороз, сопровождающийся изменением толщины и соотношений костей лицевого черепа. Вертикальное положение головы, данное по природе человеку, и земное притяжение приводят к постепенному «съезжанию» мягких тканей лица вниз. Причем это движение происходит с задержкой на трех точках фиксации, которые размещены на одной вертикальной линии, условно проходящей через наружный угол глаза с обеих сторон лица. Под точкой фиксации подразумевается маленький участок, включающий в себя кожу, подкожную жировую клетчатку, мышцы и фасции, как бы «приколотые» через все эти слои к надкостнице. Ткани в этих зонах практически не смещаются вниз по отношению к кости. Первая точка фиксации находится на верхне-наружном крае орбиты и предотвращает окончательное «сползание» брови на верхнее веко, удерживая ее внешнюю хвостовую часть. Вторая точка фиксации, расположенная под самым выступающим участком скуловой кости, не позволяет мягким тканям скуловой и подглазничной областей полностью «съехать» на верхнюю губу. И наконец, третья точка формирует так называемые «бульдожьи щечки» и «складки горечи», предотвращая тем самым смещение мягких тканей щечной и нижнечелюстной зон на нижнюю губу и подбородок. В результате гравитационного птоза с течением лет мы наблюдаем такие явления на лице, как НИЗКОЕ РАСПОЛОЖЕНИЕ БРОВЕЙ, которому часто сопутствует избыточная складка верхнего века, нередко переходящая на область «гусиных лапок» (наружных периорбитальных морщин). 

Если в молодости имели место легкие припухлости нижних век и склонность к одутловатости лица, то с возрастом, в силу вышеуказанных и многих других причин, эти особенности могут проявляться конкретными «мешками» - грыжевыми выпячиваниями нижних век под глазами, ярко выраженной носо-слезной бороздой, нередко переходящей под нависание мягких тканей скуловой зоны (скулового «мешка»), Углубление носогубной складки часто сопровождается смещением на нее кожного «валика» из подглазничной зоны, что, в свою очередь, может вызывать «провал» под носослезной бороздой или нижним веком. Губо-подбородочные складки, или «складки горечи», могут быть продолжением носогубных складок, но чаще видны отдельно и, как правило, сопровождаются истончением красной каймы верхней губы, особенно в наружных отделах, и «разворотом» уголков рта вниз. Логическим завершением гравитационного птоза мягких тканей в нижних отделах лица является плавный переход «складок горечи» в «бульдожьи щечки» и отсутствие выраженности шейно-подбородочного угла по причине ослабления и расхождения по срединной линии поверхностной мышцы шеи (платизмы).

объемное моделирование лица, инъекционный коллаген, гиалуроновая кислота, моделирование лица филлерами, биоревитализация, инъекции гиалуроновой кислоты, мезотерапия лица, biorevitalization, hyaluronic acid injections, mesotherapy face, face modeling, лазерледи

До середины 90-х годов прошлого века пластические хирурги всего мира были единодушны в решении вышеуказанных проблем: подтяжками, и только подтяжками. Результаты операций могли быть разными по своей эффективности и длительности эффекта, в зависимости от опыта, знаний, таланта хирурга и адекватности пациента. Все бы хорошо, да вот только после «омоложения» человек был уже не тот. Ну совсем не похож на себя в молодости. Трудно решалась проблема подтяжки носогубных складок. Американский хирург доктор Литтл почти одновременно с французским хирургом Даниелем Маршаком предложил глубокий наднадкостничный лифтинг лица, который, наряду с подтяжкой, частично решал проблему возвращения объемов в щечно-скуловых зонах. Но риск повреждения двигательных ветвей лицевых нервов при отсутствии достаточного опыта и степень необходимости такой операции оказались несопоставимы. Эндоскопическая глубокая подтяжка верхней и средней зон лица, предложенная американским хирургом доктором Биггсом, помогала решать проблему за счет визуального контроля эндоскопом. Так и осталась до сих пор до конца неразрешимой проблема надежной фиксации достигнутых результатов.

В тех же 90-х годах наряду с пластической хирургией начала развиваться такая отрасль, как эстетическая медицина, которая заняла промежуточное место между хирургией и дерматокосметологией. В Европе и Штатах резко вошел в моду ботокс и инъекционный коллаген. После эпидемии губчатой энцефалопатии крупного рогатого скота, разразившейся в Англии и достигшей максимума в 1992-93 годах, на смену коллагена, который изготавливался из кожи животных, пришла гиалуроновая кислота. Европейский препарат «Диспорт» стал конкурентом американского «Ботокса». У дерматологов появилась возможность более видимого омоложения лица безоперационными методами, что, естественно, вызвало неудовольствие пластических хирургов и разделило их на два чуть ли не враждующих между собой лагеря. Сегодня и те и другие пытаются совместными усилиями решать растущий спрос на «омоложение».


ОБЪЕМНОЕ МОДЕЛИРОВАНИЕ ЛИЦА

Каждый день появляется что-то новое. Сегодня на гребне волны объемное моделирование лица филлерами. Простое заполнение морщин и носогубных складок стало как-то само по себе вчерашним днем. Новое, как известно, - это хорошо забытое старое. Как ни круги, а техника объемного моделирования основана на технике аутотрансплантации жира (не путать с липофилингом), впервые описанной американским хирургом доктором Коулменом. Согласно этой методике, трансплантация выполняется под наркозом тонкими тупыми канюлями, не травмирующими сосуды, в условиях операционной. Локальная анестезия донорской и реципиентной зон не производится. Особый акцент ставится на достаточно глубоком размещении вводимого жира, а в периорбитальной области - на надкостнице. При этом допустима пересадка от нескольких до десятков миллилитров жира. Сегодня очень важно понимать, что жир - это не гиалуроновая кислота, и реакция организма на то и другое совершенно разная. Тем более разная реакция на двухфазную и монофазную гиалуроновую кислоту. Если первая практически не вызывает образования соединительной ткани, то вторая очень даже может. Но беды можно наделать и двухфазной кислотой.

Очень важен уровень и количество препарата, введенного за один сеанс в одну и ту же зону. Не последнюю, а может быть, даже главную роль играет неспешная и правильная оценка врачом состояния мягких тканей лица пациента, я уже не говорю об адекватности его желаний. В связи с этим полезно помнить изречение древних: est modus in rebus (лат.) - есть мера в вещах.

Для первичной поверхностной оценки лица достаточно понимания тех механизмов и признаков старения, которые описаны выше. Чтобы научиться размещать препарат на правильном уровне в нужном месте, кроме знания техники инъекций и базовых схем анатомии и физиологии, необходима едва ли не ежедневная практика на протяжении не одного года. Вслед за этим появится интуиция. На одном таланте далеко не уехать.


ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ ИЗМЕНЕНИЯ ЛИЦА

В обучающей литературе, в докладах на конгрессах и мастер-классах большое внимание уделяется знанию анатомии лица и достаточно редко рассматривается вопрос физиологии.

Между тем понимание возрастных физиологических изменений может помочь избежать невидимых «подводных рифов», которые не видны, если врач ориентируется только на внешние анатомические признаки.

Генетическая программа старения, заложенная Творцом в наши организмы, предполагает постепенное снижение с возрастом интенсивности процессов обмена веществ. Это на уровне биохимическом. На морфологическом уровне в отношении лица, да и не только лица, это выражается в значительном уменьшении количества сосудов на единицу площади, количества потовых и сальных желез, скорости восстановления и заживления кожи при ее повреждении, снижении степени иннервации чувствительными, двигательными и вегетативными волокнами и т. д. Поскольку мы говорим о применении филлеров, то учитывать вышеуказанные сосудистые изменения очень важно, и вот почему. Как правило, даже при сниженном количестве артерий приток крови к мягким тканям лица страдает не так уж сильно. Другое дело - вены и лимфатические сосуды. Часто приходится наблюдать у пожилых людей расширенную капиллярную сеть на лице (я не говорю о патологических состояниях кожи). При отсутствии патологии это всегда говорит о том, что артериальная кровь в мягкие ткани поступила, произошел процесс обмена кислородом и продуктами окисления, и теперь эти продукты должны благополучно уйти через венозные и лимфатические пути, но не получается. Не получается потому, что более высокое артериальное давление принесло к месту назначения крови больше, чем оскудевшая сеть венозных и лимфатических сосудов может унести. При этом «перевалочная база» не справляется с нагрузкой, и открываются доселе невидимые на коже капилляры (надо же где-то разместить то, что прибыло). А теперь давайте представим себе ситуацию, когда при вышеуказанном состоянии врач вводит приличные объемы гиалуроновой кислоты за один сеанс.

ВВЕДЕННЫЙ ФИЛЛЕР ГИАЛУРОНОВОЙ КИСЛОТЫ, независимо от того, двухфазный он или монофазный, своим большим объемом давит на все сосуды, особенно при этом страдает венозный и лимфоотток в зоне инъекции. Далее начинается образование порочного круга, который разорвать уже невозможно. В 90-х годах, на пике модной борьбы с так называемым целлюлитом, гистологическими исследованиями было установлено, что это никакое не заболевание, а обычное прорастание подкожной жировой клетчатки соединительнотканными тяжами от глубоких слоев дермы до мышечной фасции, что вызывает появление на коже живота и бедер втяжений («апельсиновой корочки»). Причина этого прорастания, как правило, имеет гормонально-наследственный характер и заключается в значительном уменьшении количества сосудов в подкожной жировой клетчатке на единице площади (в основном венозных и лимфатических), и, как следствие, происходит нарушение оттока межтканевой жидкости с недоокисленными продуктами жизнедеятельности жировых клеток. Это, в свою очередь, вызывает образование значительного количества фиброзной ткани, которая и представляет собой те самые соединительнотканные тяжи. В результате «пакеты» жировых клеток оказываются «запакованными» в фиброзную оболочку, что еще больше затрудняет приток крови, а тем более отток венозной крови, лимфы и межтканевой жидкости. Таким образом, порочный круг замыкается и усугубляется. Этот наглядный пример с целлюлитом объясняет те процессы, которые происходят в мягких тканях лица тоже, но больше по причине возраста и в меньшей степени выраженности. И если все вышеуказанные процессы при анализе лица пациента игнорировать, то можно эту выраженность, сами того не желая, усилить.

Пожалуй, ни для кого не окажется неожиданностью тот факт, что чем плотнее наполнитель и чем более поверхностно он введен, тем выше вероятность через пару-тройку недель получить долгосрочное, годами не исчезающее уплотнение в местах инъекции препарата. Часто такое осложнение происходит от излишнего усердия при заполнении носогубных или губоподбородочных складок. При этом не важно, двухфазная это гиалуроновая кислота или монофазная. Причина такого осложнения заключается в том, что дерма сама по себе достаточно плотное образование по сравнению с подлежащей подкожно-жировой клетчаткой и мышцами. Как и любой другой орган, кожа нуждается в нормальном кровоснабжении, утилизации принесенных артериальной кровью полезных компонентов и «выносе мусора из дома» через венозные и лимфатические пути. Кроме этого, существует еще газообменная и потовыделительная функция. Введенный внутридермально препарат гиалуроновой кислоты раздвигает и «теснит» собою окружающие структуры, сдавливая ближайшие к нему сосуды, нервы, потовые, сальные железы и дыхательные поры. Но организм - система сама себя восстанавливающая, и если сопутствующие патологии, какие-либо врожденные аномалии, конституция или возраст не являются серьезной помехой, то происходит быстрое приспособление к «незваному гостю» за счет включения в работу «спящих» сосудов и капилляров, а также за счет спраутинга (компенсаторной реиннервации). В ситуации, когда компенсаторные способности не срабатывают (это касается не только уже имеющихся особенностей или патологии, но и чрезмерного количества препарата), наступает ишемия и образование рубца, как при инсульте или инфаркте. Все просто. Поэтому излишне бледная, цианотичная кожа, пастозность лица должны настораживать врача.


КАНЮЛИ ИЛИ ИГЛА?

Техника введения препаратов гиалуроновой кислоты канюлями, столь популярная сейчас в среде дерматологов, проявила себя с положительной и с отрицательной стороны. Положительно стремление врачей к снижению травмирования сосудов острыми иглами. Печально то, что препарат часто бывает размещен в подкожно-жировой клетчатке и обнаруживает себя либо заметными на ощупь, либо видимыми невооруженным глазом валиками, тяжами и бугристостями. Что говорить об условно-нейтральной синтезированной гиалуроновой кислоте, если даже собственный жир пациента, введенный сугубо в подкожно-жировой слой, очень часто дает такие же результаты. Суть в том, что жировая клетчатка - наименее кровоснабжаемый и иннервируемый слой, в отличие от дермы и мышц лица. Следовательно, в наличии все условия для того, чтобы ни то ни другое толком не «прижилось», и образовался фиброз. Пластические хирурги это для себя давно уже усвоили как аксиому и стараются выполнять инъекционную трансплантацию жира как можно глубже. Идеальный вариант - размещение на надкостнице, а в местах ее отсутствия - субфасциально или в межмышечном пространстве. К примеру, восполнение объема «запавшего» верхнего века действительно производится тонкой, иногда слегка изогнутой канюлей. Жир или та же гиалуроновая кислота должны размещаться между круговой мышцей глаза и мышцей, поднимающей верхнее веко, расположенной чуть глубже. Между ними существует небольшое пространство. Вопрос: как его определить? Ответ: путем собственных проб и ошибок, желательно под чьим-то руководством, так как расстояния, указанные в цифрах, и схемы здесь не срабатывают. Основную роль играет личное ощущение врачом глубины мягких тканей, контакта с надкостницей (в случаях размещения препарата на кости), чувство сопротивления поршня шприца при введении жира или препарата и многое другое, что нарабатывается только опытом. Из вышесказанного напрашивается вывод, что начинающему врачу не следует даже прикасаться к объемному моделированию.